О христианизации служилых татар в первой половине XVII в.
(По документам Российского государственного архива древних актов)*
Прошлое нашей страны привлекает внимание не только отечественных, но и зарубежных исследователей. Какими представляются и как решаются проблемы российской истории учеными, историками «извне» интересны, безусловно, и нашему читателю. Надеемся, что публикуемая ниже статья японской исследовательницы, посвященная проблеме интегрирования нерусских феодалов в состав служилого сословия российского дворянства, в какой-то мере удовлетворит эту потребность. Следует заметить, что г. Хамамото вкладывает в термин «служилые татары» не этническое, а социально-юридическое содержание. В статье автора это понятие охватывает феодальную прослойку всех мусульманских народов («татар», т. е. нехристиан).
Редакция.
Присоединив в 1552 г. Казанское ханство к России, царское правительство практически впервые подчинило иноверцев — мусульман и язычников, которых стремилось обратить в православие. С самого начала курс на крещение иноверцев приобрел характер политического мероприятия. Несмотря на неравномерность развития процесса христианизации, смену периодов его усиления и ослабления, в целом проводимый курс ужесточался вплоть до эпохи Екатерины II1. В числе крестившихся особенно много было представителей высшего сословия. Так, например, в начале XVII в. в Предкамье приняли православную веру 40 % служилых татар и лишь около 5 % ясачных людей2. Факты перехода служилых татар в христианство в XVII в., в частности, действия иноверцев, пожелавших креститься, сама процедура крещения и последующие вознаграждения нашли отражение в документах фонда «Татарские дела» (№ 131) Российского государственного архива древних актов (РГАДА, г. Москва).
В процессе становления России как многонационального государства царское правительство не раз прибегало к практике включения элиты покоренных народов в российское высшее сословие3. Поэтому вести речь об истории многонациональной России невозможно без исследования вопроса о прослойке служилых татар, которых по традиции царское правительство стремилось включить в состав класса феодалов. Особенностью XVI и XVII вв. является значительность масштабов такого вливания именно в это время. Вопрос о принятии служилыми татарами христианства имеет самое непосредственное отношение к проблеме включения элиты завоеванного народа в российскую сословную иерархию. Без его рассмотрения невозможно проследить превращение Московской Руси в многонациональное государство. В последние годы появилось множество исследований, посвященных становлению и развитию многоэтничной Российской империи4. Однако сюжет об обращении в православие служилых татар в XVII в. продолжает оставаться слабоизученным и нуждается в специальном углубленном изучении с привлечением широкого круга документальных материалов.
В настоящей статье на основании источников, хранящихся в ф. 131 РГАДА, автор предпринял попытку воссоздания реальной картины христианизации служилых татар в первой половине XVII в.
Процесс крещения
Из актовых материалов, указанного фонда, примерно 150 единиц имеют отношение к новокрещенам или к крещению «инородцев». В их числе челобитные о разрешении перехода в православие, составленные в Посольском приказе материалы о вознаграждениях за крещение, списки (описи) новокрещен и полученных ими подарков, а также адресованные различным приказам делопроизводственные акты, касающиеся христианизации. Анализ этих документов показывает, что в период с 1615 по 1702 гг. было окрещено почти 600 человек, из которых примерно 80 % в первой половине XVII в.5 Большую часть новокрещен составляли служилые татары с семьями, проживавшие недалеко от Москвы. В числе новообращенных встречаются также отдельные иммигранты из Турции, Ирана и Ногайской Орды. О крестившихся жителях Среднего Поволжья сведений крайне мало.
Анализируемые документы свидетельствуют о существовании двух вариантов процедуры крещения служилых людей: обряд крещения мог совершаться или в Москве, или в городах по месту жительства. Желающие поменять веру, но проживавшие далеко от Москвы, подавали воеводам челобитные о разрешении перехода в православие6. Воеводы посылали царю7 доклад об обратившихся с этой просьбой и, в соответствии с приходившей в ответ инструкцией, осуществляли крещение иноверцев по месту жительства или отправляли их для этого в Москву. Как правило, последних обеспечивали деньгами на дорогу.
Иноверцы, проживавшие в Москве, подавали свои челобитные о дозволении принятия христианства также на имя царя. В Посольском приказе составлялись соответствующие случаю доклады о поступивших челобитных8. Там же допрашивали лиц, выразивших желание перейти в православие. Приведенные факты указывают на то, что челобитные по вопросу крещения рассматривал Посольский приказ.
Вслед за поступлением челобитных следовало выяснение величины поместно-денежного оклада просителя. Обладатели титула «мурза» и лица, доказавшие свою принадлежность к основанным чингисидами родам, после крещения получали почетный титул «князь». Поэтому обе стороны были заинтересованы в проверке родовитости происхождения челобитчика и его титулованности. С этой целью в Посольском приказе допрашивались родственники и знакомые подавших прошение9 или же приказ обязывал воевод, отправивших челобитчиков в Москву, осуществить проверку их родословной10.
Лица, попавшие в плен и перешедшие затем в православие, в случае аргументированного доказательства родовитости своего происхождения и наличия титула «мурза», после представления челобитных удостаивались титула «князь» и подарка-пожалования. Так, Салтанбек Саин мурзин сын Мамаев из Ногайской Орды попал в плен и был продан в Астрахани русскому торговцу, который его насильственно крестил под именем Иван. Новокрещен сбежал из Астрахани в Вологду и поступил на военную службу в качестве стрельца. В 1633 г. он обратился с челобитной, по которой Посольский приказ выяснил, что он действительно являлся мурзой. Ему были установлены поместный оклад и денежное жалование, определен «поденный корм» и дарован титул «князь»11. В рассмотренных нами документах фигурировало еще два случая, когда ногайские мурзы, оказавшиеся в плену у русских, подали царю челобитные и были удостоены названного титула12.
После допроса в Посольском приказе обращаемые в новую веру направлялись в Приказ Большого дворца или же на Патриарший двор13. Оттуда их отправляли в монастырь (Кирилловский, Чудовский, Даниловский, Новодевичий и др.) или на подворье. Там им надлежало поститься и постигать христианское учение: познакомиться с символами веры, заповедями христианства, выучить молитвы. Такое обучение — «подначальство» — продолжалось обычно 40 дней (по примеру Иисуса Христа, проведшего 40 дней в посте и молитвах перед решением о служении спасению рода человеческого). Срок пребывания в монастыре мог быть более продолжительным или, наоборот, более коротким. Он зависел от прилежания пожелавшего креститься и успешности его продвижения в учении14. По имеющимся в нашем распоряжении документам большинство обращаемых провело в монастыре 6 недель. Максимальный срок ознакомления с постулатами веры составлял 13 недель, а минимальный — 3 недели15.
Проходившие «подначальство», как правило, на этот период получали из казны «корм». Например, нетитулованным служилым татарам, крещенным в 1650 г., выделялось 6 деньги в день, а не служилым татарам — 4 деньги в день16. Помимо корма «обучаемым» выдавали или «подначальное платье», или деньги на приобретение одежды17.
После «подначальства» совершался обряд крещения. Официально государство запрещало насильственное крещение иноземцев. Поэтому в случае возникновения сомнений государственные структуры осуществляли проверку добровольности принятия православия18. Однако местные чиновники вплоть до XIX в. часто прибегали к насильственной христианизации иноземцев19. В материалах ф. 131 РГАДА имеются сведения о трех ногайцах, оказавшихся в холопстве у воевод и подвергшихся принудительному крещению20.
Обязательным условием для совершения обряда крещения было наличие «восприемников». В имеющихся в нашем распоряжении актах присутствует фраза: «а кому его крестить и что ему дать государево жалованья и о том, как государь укажет»21. Имеется также акт, в котором царь якобы определяет восприемников22. В действительности восприемников назначал, конечно, не царь, а чиновники23. Характерно, что в случае отказа от возложенной роли восприемнику приходилось платить штраф. Так, например, определенные быть восприемниками купец с внуком отказались от назначения из-за болезни «гостя» и молодости его внука и заплатили в Посольский приказ 50 руб.24 Отсюда можно предположить, что назначением восприемников ведал именно Посольский приказ, и что роль восприемников являлась своего рода повинностью. Восприемниками для «инородцев» из высшего сословия (царевичей, мурз) становились бояре, окольничие, думные дьяки, стольники. А для нетитулованных служилых людей — дьяки, подьячие, гости и др.
После завершения обряда крещения новообращенного отправляли в Приказ Большого дворца или на Патриарший двор, а затем — в Посольский приказ25. В последнем учреждении решался вопрос о его вознаграждении. Некоторые из новокрещен получали место в Иноземном приказе.
Если обряд крещения совершался не в Москве, а по месту жительства, то для его проведения необходимо было получить через воеводу разрешение от царя и пройти «подначальство» в местном монастыре. Подавляющую часть принявших христианство вне Москвы составляли семьи служилых татар26. В 1593 г. в Казань прислали указ об отделении новокрещен от некрещеных и отселении их на новое местожительство27. Предполагалось, что таким образом в окружении христиан новообращенные отвыкнут от старых нехристианских обычаев и станут «настоящими христианами». Уместно предположить, что членам семьи новокрещена не разрешали жить вместе с ним, если они исповедовали другую веру. Есть основания считать также, что данный указ действовал и в окрестностях Москвы. В 1626 г. новокрещен Московского уезда Дементей (Муртаза) Токов сын Козяев в своей челобитной указал, что «вперед-де ему с отцом своим, и с матерью, и з братьями жити не мочно, потому что они не крещены»28.
Если в православие переходил человек именитого происхождения, то после крещения ему устраивалась аудиенция с царем. Сохранились пять протоколов, в которых зафиксировано как проходил прием новокрещен в царском дворце28. На этих встречах чиновники сообщали новообращенному о пожаловании за крещение. Одаривание осуществлялось исходя из прецедентов. Коснемся подробнее вопроса о вознаграждениях служилых людей за принятие христианства.
Вознаграждение за крещение
Служилому человеку, выразившему желание принять православие, обычно перед крещением давалась одежда, а после принятия крещения — различные вещи и деньги. В необходимых случаях назначались денежный оклад и поместное жалование, выделялся «поденный корм» и предоставлялись различные «натуральные пожалования»: вино, дрова и пр. Так как в источниках крайне мало информации о «корме» и о других натуральных вознаграждениях, предоставляемых новокрещенам, автор в настоящей статье затрагивает лишь вопрос пожалований в виде вещей, денег, поместного и денежного окладов.
Сначала рассмотрим, как были наделены подарками 16 новокрещен восточного происхождения, имевшие по выявленным нами документам самый высокий ранг среди остальных — чин «стольника»**. Перед крещением они, в большинстве своем, получили в дар позолоченный серебряный крест, сорочку, пояс, сафьяновые сапоги, «однорядку», кафтан, зипун, ферези, шапку. Новокрещенам наиболее благородного происхождения были преподнесены и очень ценные вещи, например, жемчужные ожерелья стоимостью от 30 до 210 руб. Общая стоимость выделенного каждому вознаграждения была различной. В среднем на одного было затрачено 79,29 руб., максимальная сумма составила 540,56 руб., а минимальная — 15 руб.
Наиболее значительными подарками, пожалованными царем после принятия христианства являлись: серебряный ковш, лошадь (стоимость которых в актах указывается очень редко), бархат, атлас, камка, сорок соболей (цена колеблется от 20 до 40 руб.), деньги (от 20 до 100 руб.). Наиболее родовитые лица одаривались дополнительно шубами и другими дорогими одеяниями.
Перед крещением служилому человеку определялся поместный оклад и денежное жалование. Когда ярославский татарин Корел мурза Исупов подал челобитную о наделении его поместно-денежным окладом, московское правительство пообещало ему 1000 четвертей земли и 100 руб. при условии перехода в православие и 500 четвертей земли и 40 руб. в случае сохранения верности мусульманской религии. Корел мурза все же не крестился30. Суздальскому служилому татарину Сарыю мурзе Смайлеву (Измаилеву) был назначен земляной оклад в 600 четвертей и денежное жалование в 40 руб.31 После крещения размеры его оклада достигли 1000 четвертей земли и 100 руб.32 Ярославскому татарину Василию Маметеву перед крещением был дан оклад, состоящий из 350 четвертей земли и 25 руб., а после крещения — уже из 600 четвертей и 50 руб.33 Во всех трех случаях принятие христианства привело к увеличению поместно-денежного обеспечения служилого человека почти в два раза. По данным литературы средний денежный оклад служилых мурз в период с 1605 по 1678 гг. составлял 40 руб.34 По материалам «Татарских дел» РГАДА средний оклад 37 служилых князей-новокрещен, бывших мурз, достигал 86,35 руб.
Анализируемые источники позволяют определить размеры поместно-денежного оклада после крещения у 13 из 16 стольников восточного происхождения. Средний поместный оклад равнялся 1016,92 четвертей, максимальный — 1500, минимальный — 600. Среднее денежное жалование составляло 116,15 руб., максимальное — 200 руб., минимальное — 40 руб. Для сравнения отметим, что по расчетам Р. Хелли, в 1608-1690 гг. средний денежный оклад 326 стольников составил 55 руб., максимальный — 680 руб. и минимальный — 7 руб.35 Сравнение цифр показывает, что правительство наделяло стольников-новокрещен очень высокими окладами.
Из 16 стольников самое ценное вознаграждение за принятие христианской веры получил Яков Куденетович Черкасский, бывший Урускан мурза, крестившийся в 1623/24 г. и ставший боярином (его восприемником был боярин Иван Никитич Романов). При царе Алексее Михайловиче он прославился как один из лучших полководцев и, наряду с Никитой Ивановичем Романовым, приобрел всеобщую народную любовь36.
Черкасские происходили из кабардинских князей. По родословной, составленной в Москве в XVII в., основателем рода являлся султан мамлюкской династии в Египте Инал (скончался в 1453 г.)37. Конечно, легенды о родоначальниках часто недостоверны38, к тому же под влиянием могущественных мусульманских стран возникли легенды о происхождении адыгских князей от арабов39. Поэтому ведение родословной Черкасских от султана Инала вызывает большие сомнения. Мы располагаем достаточно достоверными сведениями, начиная с 4-го колена рода, представленного князем Темгрюком, получившем известность благодаря замужеству его дочери в 1561 г. за Иваном IV. До этого события сын племянника Темгрюка — Семен Ардасович — выехал в Москву и принял православие. Он служил воеводой, участвовал в шведском походе 1540 г. и во многих других военных кампаниях с участием России40. На протяжении XVI-XVII вв. многие из рода Черкасских перешли в христианство, получив чин боярина и почетный титул «князь», и проявили себя на военной службе.
Среди Черкасских одним из самых выдающихся был Яков Куденетович, после крещения постепенно обрусевший. Перед крещением ему преподнесли золотой крест (5,9 руб.), сорочку и порты (штаны) из тафты (15 руб.), ожерелье из драгоценных камней (50 руб.), шелковый пояс (1,86 руб.), «скорлатную однорядку» (20,7 руб.), бархатную шапку (5,9 руб.), «камчатные» штаны (2,21 руб.), сафьянные сапоги и башмаки (0,8 руб.), ожерелье и тафью, унизанную жемчугом (210 руб.), сорочку и порты из кисеи (10 руб.), пояс (1,45 руб.), атласный зипун (4,01 руб.), атласный кафтан (32 руб.), шелковую тесьму (4,8 руб.), шубу с серебряными пуговицами (107,73 руб.), «горлатную» шапку (20 руб.), опашень с кружевом (12,9 руб.), «камчатные ферези» с серебряными пуговицами (6,325 руб.), ожерелье с жемчугами (20 руб.), суконную «однорядку» (8,97 руб.). После крещения он получил от царя серебряный кубок в 4 гривенки и аргамак «во всем наряде». Общая стоимость подарков составила 954,24 руб.41
Вознаграждение тех, кто после крещения получил почетный титул «князь», но не был возведен в чин стольника, выглядело гораздо скромнее. Так, по нашим данным, 15 князей восточного происхождения получили подарки в среднем на сумму 72,45 руб. Денежный эквивалент самого значительного вознаграждения составил 349,11 руб., а самого скромного — 3 руб. Мы располагаем сведениями о поместно-денежном обеспечении 25 человек, относящихся к этой группе новообращенных. Средний размер их поместных окладов равнялся 730 четвертям, максимальный — 1200, минимальным — 400. Среднее денежное жалование их составляло 70,21 руб., максимальное — 150 руб., минимальное — 25 руб.
Кроме того, лица, имеющие почетный титул, могли получить деньги для «строения дворов»42, подав соответствующие челобитные43. Например, в 1619/20 г. новокрещенам князю Борису (Аблаю) Куликову и князю Левонтью (Беку) Шейдякову было выдано 65 руб., в 1632/33 г. Федор Барангазыев получил 200 руб., Иван Егенеев — 70 руб., Григорий Барангазыев — 80 руб.44
Рядовые татары вознаграждались за крещение одеждой, деньгами от 5 до 10 руб. и качественным сукном. Размер вознаграждения зависел от характера службы человека и от того, «поверстан» он или нет. По сравнению со служилыми станичные татары одаривались лучше45. По нашим подсчетам 27 человек нетитулованных служилых татар имели в среднем по 269,6 четвертей. Наивысший поместный оклад в данной группе равнялся 470 четвертям, наименьший — 10. Среднее денежное жалование равнялось 10,4 руб., максимальное — 20 руб., минимальное — 7 руб. Примечательно, что даже «неверстаные» татары после крещения получали поместные оклады46. Возможно, что крещение являлось одним из способов получить оклад.
В случаях перехода западных «инородцев» в христианство «лицам простым» отпускалось из казны от 10 до 30 руб., одежда, материя47. Значит, по сравнению с рядовыми восточными иноверцами западные вознаграждались более весомо. Сравнение обстоятельств и последствий крещения требует специального самостоятельного исследования, но уже сейчас можно предположить, что правительство поощряло западных иноверцев гораздо существеннее, чем рядовых служилых татар.
Многие служилые «инородцы» принимали христианство вместе с семьями, поэтому почти половина упоминаемых в документах новокрещен — это члены семей служилых. Они также одаривались за крещение, размер их вознаграждения зависел от места главы семейства в служилой иерархии. Женам князей выдавали из казны одежду и деньги (5-10 руб.), детям от 14 до 20 руб. в зависимости от возраста, зависимым людям служилого — 2 руб. Женам нетитулованных служилых давали сукно и деньги (4-8 руб.), детям от 1 до 5 руб. в зависимости от возраста.
Вознаграждения производились не сразу и не всегда. Новокрещены бывали вынуждены подавать челобитные в Посольский приказ48. В материалах фонда № 131 РГАДА нам не встретились случаи отказов дать вознаграждение за переход в православие, однако попадались повторные челобитные об обещанных посулах и вознаграждениях49. Так, в 1640 г. Прокофей Тинмаметев обратился с челобитной о выдаче ему «поденного корма» за крещение. Его просьбу поддержали своими прошениями дядя Юнус мурза Магметов, двоюродный брат Ямгурчий мурза Тинмаметев и дальние родственники — Акмурза Магметов и Султанаш Тинмаметев50.
Исходя из всего вышеописанного принятие православия было с экономической точки зрения очень выгодным делом. Вместе с тем, часть нехристианского населения относилась к смене вероисповедания достаточно враждебно, препятствовала крещению своих сородичей. Так, в 1619 г. братья ярославского служилого татарина Зорабека Шейдякова, узнавшие о его намерении креститься, 3 недели держали его закованным в цепи51. В 1625 г. служилые татары Сарый мурза Смаилев и его брат Бири мурза пожаловались в челобитной на отцовский запрет поменять вероисповедание и попросили прислать к ним кого-либо, кто увез бы их в Москву для крещения52. В конце концов они оба вместе с семьями перешли в православие. Их отец, Бегей мурза Канбаев сын Смаилев, видимо, был убежденным мусульманином и в 1626 г. подал челобитную, в которой писал: «Мне холопу твоему ныне имется при старости, а по нашей, государь, бусурманскои вере абызов (представителей мусульманского духовенства. — М. Х.) в Суздальском уезде нет и при смерти взяти негде. Милосердыи государь царь и великии князь Михаило Федорович всеа Русии, пожалуи меня холопа своего за мою службу, и за кровь, и за старость, вели, государь, мне быть в Ярославле меж своеи братьев и родителеи своих, чтобы мне холопу твоему по своеи бусурманскои вере без отца духовнова не умерети»53.
В 1627 г. романовский служилый новокрещен Фома Кулушев «с товарищи» пожаловались на действия Барая мурзы Кутумова, пытавшегося заставить их отказаться от смены веры: «Во 131-м и во 132-м и во 133-м году похотели они креститись в нашу истинную православную христьянскую веру, и тот-де Бараи мурза, сведав про то, поимая их у себя, ковал и мучил, чтобы они в православную христьянскую веру не крестились, и вымучил-де на них в тех годех заемные кабалы во многих деньгах, умысля с романовскими дьячки, писали на них воровски заочно»54.
В челобитной служилого татарина Калчакова от 1647 г. написано, что его вместе с семьей захватил Канай мурза Шейдяков, узнав о его желании креститься, и заключил их в своем дворе на год55.
В том же году Петр Кутумов в своей челобитной написал: «Позавидовал я, холоп твои, провословнои хрестиянскои веры, а мачиха моя и братья отпустили меня, холопа твоего, душею да телом»56.
Конечно, в челобитных не всегда отражается истинное событие и полностью доверять их содержанию нельзя. Однако, можно утверждать, что существовала сильная антипатия к крещению. Эта антипатия, по-видимому, привела к внутренним противоречиям внутри служилого сословия и более того, возможно, вызвала ослабление сословия служилых татар. Для того, чтобы рассуждать об этом, требуется привлечение дополнительных материалов.
* * *
Анализ случаев перехода служилых людей в христианство и характера вознаграждений показывает, что в XVII в. русское правительство само вмешивалось в процесс крещения элиты инородцев. Церковь была заинтересована в этом меньше всего. Чтобы стимулировать переход элиты «инородцев» в христианство, правительство прибегало не только к одариванию, но и к увеличению поместного оклада и денежного жалования служилых людей. Челобитные о крещении подавались чиновникам Посольского аппарата или воеводам. Государство обеспечивало «кормом» тех, кто приезжал в Москву для крещения, и тех, кто знакомился с христианским вероучением в монастыре. Необходимых для крещения восприемников выбирало правительство. Церковь участвовала только в обряде крещения.
Вознаграждение за принятие православия зависело от социального статуса обращаемого. Чем выше было его место в социальной иерархии, тем значительнее были размеры дарения. «Инородцы» благородного происхождения получали после крещения особенно ценные подарки, почти вдвое увеличивался их поместно-денежный оклад. Нетитулованных служилых новокрещен вознаграждали значительно меньше. Следовательно, правительство стремилось в первую очередь стимулировать принятие православия самым высшим сословием «инородцев». В этой статье мы коснулись вопроса о противоречиях между некрещеными и новокрещенами. Он тесно взаимосвязан с проблемой влияния христианизации служилых татар на судьбу татарской элиты. Однако рассмотрение этой темы выходит за рамки нашего исследования.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. О проблеме крещения иноверцев в Поволжье см.: Загидуллин И. Причины отпадения старокрещеных татар Среднего Поволжья в мусульманство в XIX в. // Ислам в татарском мире: история и современность. Материалы международного симпозиума. Казань, 29 апреля – 1 мая 1996 г. – Казань, 1997; Khodarkovsky M. The conversion of Non-Christians in Early Modern Russia // Religion and Empire: Missions, Conversion and Tolerance in Tsarist Russia / Eds R. Geraci and M. Khodarkovsky. – Ithaca and London, 2001.
2. См.: Загидуллин И. Указ. соч. – С. 46.
3. См.: Kappeler A. Czarist Policy toward the Muslim of the Russian Empire // Muslim Communities Reemerge: Historical Perspectives on Nationality, Politics and Opposition in the Former Soviet Union and Yugoslavia / Eds A. Kappeler, G. Simon and G. Brunner. – Durham and London, 1994. – P. 142.
4. См.: Kappeler A. Russland als Vielvolkerreich: Entstehung, Geschichte, Zerfall. – Munchen, 1992; Каппелер А. Россия — многонациональная империя. – М., 2000; Российская многонациональная цивилизация: Единство и противоречия / Отв. ред. В. В. Трепавлов. – М., 2003.
5. Подавляющая часть выявленных дел относится ко времени не позднее 50-х гг. XVII в. По всей видимости, этот факт объясняется нахождением (пребыванием) касимовских, ярославских и ростовских татар в ведении Посольского приказа лишь до этого времени, (см.: Рогожин Н. М. Посольский приказ: колыбель российской дипломатии. – М., 2003. – С. 60).
6. Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф. 131, оп. 1, д. 16, л. 46, 51.
7. Там же, л. 53; д. 3, л. 1 (Челобитные составлялись на имя царя, независимо от места их подачи. Рассматривались они, как правило, не государем, а учреждением, в чьем ведомстве находилось разрешение вопросов, изложенных в обращении. — Прим. ред.).
8. Там же, д. 5, л. 2.
9. Например, в 1619 г. были допрошены бабушка и дядя претендента (см.: РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 6); в 1640 г. — земляки новокрещена (см.: там же, д. 4, л. 22-25).
10. Например, в 1630 г. астраханскому воеводе было приказано проверить родословную крещеного ногайского мурзы (см.: РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 7, л. 11).
11. РГАДА, ф 131, оп. 1, д. 18.
12. Там же, д. 7, 9.
13. Из Посольского приказа будущего христианина посылали в Приказ Большого дворца или наоборот (см.: РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 6, л. 3, 5), а также на Патриарший двор (см.: там же, д. 2, л. 2, 16; д. 3, л. 4; д. 4, л. 8; д. 5, л. 14; д. 16, л. 21, 128, 142; д. 26, л. 2;) и в Патриарший разряд (см.: там же, д. 1, л. 6; д. 2, л. 4, 10-11; д. 5, л. 3).
14. Амвросий. Таинство святого крещения по чину православной церкви // Странник. – 1864. – № 1. – С. 17-22.
15. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 6, 7.
16. Там же, д. 12, л. 12.
17. Там же, д. 8, л. 8; д. 24, л. 7.
18. Там же, д. 23, л. 2-3.
19. Ислаев Ф. Г. Православные миссионеры в Поволжье. – Казань, 1999. – С. 66; Werth P. W. Baptism, Authority and the Problem of Zakonnost’ in Orenburg Diocese: The Induction of over 800 Pagans into the Christian Faith // Slavic Review. – 1997. – Vol. 56 (3). – P. 456-458.
20. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 7, 9.
21. Там же, д. 8, л. 1; д. 24, л. 4; д. 27, л. 1.
22. В нем написано: «И государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии указал того ярославского иноземца Досая Мокшаева крестити боярину Михаилу Михайловичу Салтыкову (см.: РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 5, л. 5).
23. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 5, л. 5-6, 8-9.
24. Там же, л. 7-8.
25. Об обряде крещения см.: Амвросий. Указ. соч. – С. 13-49.
26. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 6; д. 16, л. 24, 34 и т. д.
27. Акты археографической экспедиции. – СПб., 1836. – Т. 1. – С. 438.
28. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 3, л. 9.
29. Там же, д. 2, л. 27-31; д. 4, л. 21-25, 43-47; д. 11, л. 4-7.
30. Там же, д. 2, л. 9; д. 4, л. 3.
31. Там же, д. 4, л. 4.
32. Там же, д. 3; д. 5 л. 9.
33. Там же, д. 4, л. 3.
34. Hellie R. The Economy and Materials Culture of Russia 1600-1725. – Chicago and London, 1999. – P. 419.
35. Ibid. – P. 421.
36. Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. – СПб., 1903. – Т. 38.
37. Долгоруков П. Российская родословная книга. – СПб., 1855. – Ч. 2. – С. 36; Кушева Е. Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией: вторая половина XVI – 30-е годы XVII века. – М., 1963. – С. 109.
38. Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. – М., 1969. – С. 17.
39. Кушева Е. Н. Указ. соч. – С. 109.
40. Долгоруков П. Указ. соч. – С. 40-41.
41. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 1, л. 8-12.
42. Там же, д. 7, л. 2.
43. См.: Рогожин Н. М. Указ. соч. – С. 57.
44. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 4, л. 66-70.
45. Там же, д. 6, л. 21; д. 23, л. 3.
46. Там же, д. 6, 8.
47. Цветаев Д. В. Обрусение западноевропейцев в Московском государстве. – Варшава, 1903. – С. 13.
48. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 1, л. 1; д. 7, л. 7.
49. Там же, д. 11, л. 1.
50. Там же, д. 1, л. 1-8.
51. Там же, д. 6.
52. Там же, л. 2.
53. Там же, л. 40; Бегею мурзе было разрешено жить в Ярославле (см.: там же, л. 41).
54. Там же, д. 2, л. 2.
55. Там же, д. 6, л. 1.
56. Там же, д. 1, л. 28.
СЛОВАРЬ:
Порты тафтяные — подштанники из тонкой гладкой шелковой ткани.
Скорлатная однорядка — однобортный долгополый кафтан из кожи.
Камчатные штаны — штаны из льна с узором, напоминающим камку (китайскую шелковую ткань с разводами).
Сафьянные штаны — из выделанной козьей кожи.
Тафья — головной убор типа тюбетейки, шапочки.
Кисейные порты — подштанники из тонкой редкой ткани.
Горлотная шапка — головной убор из передней поверхности шеи (горловой) зверя.
Опашень — верхняя летняя мужская одежда, широкий долгополый кафтан с широкими короткими рукавами.
Ферези — верхняя долгополая свободная мужская одежда с длинными рукавами, без воротника и пояса (напоминающая женский сарафан).
Аргамак во всем наряде — оседланный поджарый и узкогрудый скакун азиатской породы.
Мами Хамамото,
исследователь Киотского университета (Япония)
--------------------------------------------------------------------------------
* Данная статья представляет собой сокращенный вариант авторского перевода опубликованной на японском языке работы: Хамамото М. Крещение мусульманской элиты в России XVII в. // Сеинан Азиа Кенкю. – 2003. – № 58.
** Маметша мурза (Василий) Яншин мурзин сын Сулешев, Зор мурза (Василий) Арслан мурзин сын Урмаметев, Урускан мурза (Яков) Куденетов сын Черкасский, Бек мурза (Левонтий) Салтанош мурзин сын Шейдяков, Аблай мурза (Борис) Пашай мурзин сын Куликов, Дувен мурза (Семен) Шейдяков, Желегот мурза (Иван) Араслан мурзин сын Черкасский, Сарый мурза (Лев) Бегей мурзин сын Смаилев, Александр Смаилев, Бек мурза (Семен) Бигей мурзин сын Смаилев, Ирбет мурза (Тихон) Барай мурзин сын Кутумов, Иван Магметь мурзин сын Иштереков, Сафралей мурза (Петр) Барай мурзин сын Кутумов, Токай (Иван) Шейдяков, Дмитрий Урмаметев, Григорий Сунчалеев сын Черкасский.
Журнал "Гасырлар авазы - Эхо веков" > 2004 2
ИСТОЧНИК.
(По документам Российского государственного архива древних актов)*
Прошлое нашей страны привлекает внимание не только отечественных, но и зарубежных исследователей. Какими представляются и как решаются проблемы российской истории учеными, историками «извне» интересны, безусловно, и нашему читателю. Надеемся, что публикуемая ниже статья японской исследовательницы, посвященная проблеме интегрирования нерусских феодалов в состав служилого сословия российского дворянства, в какой-то мере удовлетворит эту потребность. Следует заметить, что г. Хамамото вкладывает в термин «служилые татары» не этническое, а социально-юридическое содержание. В статье автора это понятие охватывает феодальную прослойку всех мусульманских народов («татар», т. е. нехристиан).
Редакция.
Присоединив в 1552 г. Казанское ханство к России, царское правительство практически впервые подчинило иноверцев — мусульман и язычников, которых стремилось обратить в православие. С самого начала курс на крещение иноверцев приобрел характер политического мероприятия. Несмотря на неравномерность развития процесса христианизации, смену периодов его усиления и ослабления, в целом проводимый курс ужесточался вплоть до эпохи Екатерины II1. В числе крестившихся особенно много было представителей высшего сословия. Так, например, в начале XVII в. в Предкамье приняли православную веру 40 % служилых татар и лишь около 5 % ясачных людей2. Факты перехода служилых татар в христианство в XVII в., в частности, действия иноверцев, пожелавших креститься, сама процедура крещения и последующие вознаграждения нашли отражение в документах фонда «Татарские дела» (№ 131) Российского государственного архива древних актов (РГАДА, г. Москва).
В процессе становления России как многонационального государства царское правительство не раз прибегало к практике включения элиты покоренных народов в российское высшее сословие3. Поэтому вести речь об истории многонациональной России невозможно без исследования вопроса о прослойке служилых татар, которых по традиции царское правительство стремилось включить в состав класса феодалов. Особенностью XVI и XVII вв. является значительность масштабов такого вливания именно в это время. Вопрос о принятии служилыми татарами христианства имеет самое непосредственное отношение к проблеме включения элиты завоеванного народа в российскую сословную иерархию. Без его рассмотрения невозможно проследить превращение Московской Руси в многонациональное государство. В последние годы появилось множество исследований, посвященных становлению и развитию многоэтничной Российской империи4. Однако сюжет об обращении в православие служилых татар в XVII в. продолжает оставаться слабоизученным и нуждается в специальном углубленном изучении с привлечением широкого круга документальных материалов.
В настоящей статье на основании источников, хранящихся в ф. 131 РГАДА, автор предпринял попытку воссоздания реальной картины христианизации служилых татар в первой половине XVII в.
Процесс крещения
Из актовых материалов, указанного фонда, примерно 150 единиц имеют отношение к новокрещенам или к крещению «инородцев». В их числе челобитные о разрешении перехода в православие, составленные в Посольском приказе материалы о вознаграждениях за крещение, списки (описи) новокрещен и полученных ими подарков, а также адресованные различным приказам делопроизводственные акты, касающиеся христианизации. Анализ этих документов показывает, что в период с 1615 по 1702 гг. было окрещено почти 600 человек, из которых примерно 80 % в первой половине XVII в.5 Большую часть новокрещен составляли служилые татары с семьями, проживавшие недалеко от Москвы. В числе новообращенных встречаются также отдельные иммигранты из Турции, Ирана и Ногайской Орды. О крестившихся жителях Среднего Поволжья сведений крайне мало.
Анализируемые документы свидетельствуют о существовании двух вариантов процедуры крещения служилых людей: обряд крещения мог совершаться или в Москве, или в городах по месту жительства. Желающие поменять веру, но проживавшие далеко от Москвы, подавали воеводам челобитные о разрешении перехода в православие6. Воеводы посылали царю7 доклад об обратившихся с этой просьбой и, в соответствии с приходившей в ответ инструкцией, осуществляли крещение иноверцев по месту жительства или отправляли их для этого в Москву. Как правило, последних обеспечивали деньгами на дорогу.
Иноверцы, проживавшие в Москве, подавали свои челобитные о дозволении принятия христианства также на имя царя. В Посольском приказе составлялись соответствующие случаю доклады о поступивших челобитных8. Там же допрашивали лиц, выразивших желание перейти в православие. Приведенные факты указывают на то, что челобитные по вопросу крещения рассматривал Посольский приказ.
Вслед за поступлением челобитных следовало выяснение величины поместно-денежного оклада просителя. Обладатели титула «мурза» и лица, доказавшие свою принадлежность к основанным чингисидами родам, после крещения получали почетный титул «князь». Поэтому обе стороны были заинтересованы в проверке родовитости происхождения челобитчика и его титулованности. С этой целью в Посольском приказе допрашивались родственники и знакомые подавших прошение9 или же приказ обязывал воевод, отправивших челобитчиков в Москву, осуществить проверку их родословной10.
Лица, попавшие в плен и перешедшие затем в православие, в случае аргументированного доказательства родовитости своего происхождения и наличия титула «мурза», после представления челобитных удостаивались титула «князь» и подарка-пожалования. Так, Салтанбек Саин мурзин сын Мамаев из Ногайской Орды попал в плен и был продан в Астрахани русскому торговцу, который его насильственно крестил под именем Иван. Новокрещен сбежал из Астрахани в Вологду и поступил на военную службу в качестве стрельца. В 1633 г. он обратился с челобитной, по которой Посольский приказ выяснил, что он действительно являлся мурзой. Ему были установлены поместный оклад и денежное жалование, определен «поденный корм» и дарован титул «князь»11. В рассмотренных нами документах фигурировало еще два случая, когда ногайские мурзы, оказавшиеся в плену у русских, подали царю челобитные и были удостоены названного титула12.
После допроса в Посольском приказе обращаемые в новую веру направлялись в Приказ Большого дворца или же на Патриарший двор13. Оттуда их отправляли в монастырь (Кирилловский, Чудовский, Даниловский, Новодевичий и др.) или на подворье. Там им надлежало поститься и постигать христианское учение: познакомиться с символами веры, заповедями христианства, выучить молитвы. Такое обучение — «подначальство» — продолжалось обычно 40 дней (по примеру Иисуса Христа, проведшего 40 дней в посте и молитвах перед решением о служении спасению рода человеческого). Срок пребывания в монастыре мог быть более продолжительным или, наоборот, более коротким. Он зависел от прилежания пожелавшего креститься и успешности его продвижения в учении14. По имеющимся в нашем распоряжении документам большинство обращаемых провело в монастыре 6 недель. Максимальный срок ознакомления с постулатами веры составлял 13 недель, а минимальный — 3 недели15.
Проходившие «подначальство», как правило, на этот период получали из казны «корм». Например, нетитулованным служилым татарам, крещенным в 1650 г., выделялось 6 деньги в день, а не служилым татарам — 4 деньги в день16. Помимо корма «обучаемым» выдавали или «подначальное платье», или деньги на приобретение одежды17.
После «подначальства» совершался обряд крещения. Официально государство запрещало насильственное крещение иноземцев. Поэтому в случае возникновения сомнений государственные структуры осуществляли проверку добровольности принятия православия18. Однако местные чиновники вплоть до XIX в. часто прибегали к насильственной христианизации иноземцев19. В материалах ф. 131 РГАДА имеются сведения о трех ногайцах, оказавшихся в холопстве у воевод и подвергшихся принудительному крещению20.
Обязательным условием для совершения обряда крещения было наличие «восприемников». В имеющихся в нашем распоряжении актах присутствует фраза: «а кому его крестить и что ему дать государево жалованья и о том, как государь укажет»21. Имеется также акт, в котором царь якобы определяет восприемников22. В действительности восприемников назначал, конечно, не царь, а чиновники23. Характерно, что в случае отказа от возложенной роли восприемнику приходилось платить штраф. Так, например, определенные быть восприемниками купец с внуком отказались от назначения из-за болезни «гостя» и молодости его внука и заплатили в Посольский приказ 50 руб.24 Отсюда можно предположить, что назначением восприемников ведал именно Посольский приказ, и что роль восприемников являлась своего рода повинностью. Восприемниками для «инородцев» из высшего сословия (царевичей, мурз) становились бояре, окольничие, думные дьяки, стольники. А для нетитулованных служилых людей — дьяки, подьячие, гости и др.
После завершения обряда крещения новообращенного отправляли в Приказ Большого дворца или на Патриарший двор, а затем — в Посольский приказ25. В последнем учреждении решался вопрос о его вознаграждении. Некоторые из новокрещен получали место в Иноземном приказе.
Если обряд крещения совершался не в Москве, а по месту жительства, то для его проведения необходимо было получить через воеводу разрешение от царя и пройти «подначальство» в местном монастыре. Подавляющую часть принявших христианство вне Москвы составляли семьи служилых татар26. В 1593 г. в Казань прислали указ об отделении новокрещен от некрещеных и отселении их на новое местожительство27. Предполагалось, что таким образом в окружении христиан новообращенные отвыкнут от старых нехристианских обычаев и станут «настоящими христианами». Уместно предположить, что членам семьи новокрещена не разрешали жить вместе с ним, если они исповедовали другую веру. Есть основания считать также, что данный указ действовал и в окрестностях Москвы. В 1626 г. новокрещен Московского уезда Дементей (Муртаза) Токов сын Козяев в своей челобитной указал, что «вперед-де ему с отцом своим, и с матерью, и з братьями жити не мочно, потому что они не крещены»28.
Если в православие переходил человек именитого происхождения, то после крещения ему устраивалась аудиенция с царем. Сохранились пять протоколов, в которых зафиксировано как проходил прием новокрещен в царском дворце28. На этих встречах чиновники сообщали новообращенному о пожаловании за крещение. Одаривание осуществлялось исходя из прецедентов. Коснемся подробнее вопроса о вознаграждениях служилых людей за принятие христианства.
Вознаграждение за крещение
Служилому человеку, выразившему желание принять православие, обычно перед крещением давалась одежда, а после принятия крещения — различные вещи и деньги. В необходимых случаях назначались денежный оклад и поместное жалование, выделялся «поденный корм» и предоставлялись различные «натуральные пожалования»: вино, дрова и пр. Так как в источниках крайне мало информации о «корме» и о других натуральных вознаграждениях, предоставляемых новокрещенам, автор в настоящей статье затрагивает лишь вопрос пожалований в виде вещей, денег, поместного и денежного окладов.
Сначала рассмотрим, как были наделены подарками 16 новокрещен восточного происхождения, имевшие по выявленным нами документам самый высокий ранг среди остальных — чин «стольника»**. Перед крещением они, в большинстве своем, получили в дар позолоченный серебряный крест, сорочку, пояс, сафьяновые сапоги, «однорядку», кафтан, зипун, ферези, шапку. Новокрещенам наиболее благородного происхождения были преподнесены и очень ценные вещи, например, жемчужные ожерелья стоимостью от 30 до 210 руб. Общая стоимость выделенного каждому вознаграждения была различной. В среднем на одного было затрачено 79,29 руб., максимальная сумма составила 540,56 руб., а минимальная — 15 руб.
Наиболее значительными подарками, пожалованными царем после принятия христианства являлись: серебряный ковш, лошадь (стоимость которых в актах указывается очень редко), бархат, атлас, камка, сорок соболей (цена колеблется от 20 до 40 руб.), деньги (от 20 до 100 руб.). Наиболее родовитые лица одаривались дополнительно шубами и другими дорогими одеяниями.
Перед крещением служилому человеку определялся поместный оклад и денежное жалование. Когда ярославский татарин Корел мурза Исупов подал челобитную о наделении его поместно-денежным окладом, московское правительство пообещало ему 1000 четвертей земли и 100 руб. при условии перехода в православие и 500 четвертей земли и 40 руб. в случае сохранения верности мусульманской религии. Корел мурза все же не крестился30. Суздальскому служилому татарину Сарыю мурзе Смайлеву (Измаилеву) был назначен земляной оклад в 600 четвертей и денежное жалование в 40 руб.31 После крещения размеры его оклада достигли 1000 четвертей земли и 100 руб.32 Ярославскому татарину Василию Маметеву перед крещением был дан оклад, состоящий из 350 четвертей земли и 25 руб., а после крещения — уже из 600 четвертей и 50 руб.33 Во всех трех случаях принятие христианства привело к увеличению поместно-денежного обеспечения служилого человека почти в два раза. По данным литературы средний денежный оклад служилых мурз в период с 1605 по 1678 гг. составлял 40 руб.34 По материалам «Татарских дел» РГАДА средний оклад 37 служилых князей-новокрещен, бывших мурз, достигал 86,35 руб.
Анализируемые источники позволяют определить размеры поместно-денежного оклада после крещения у 13 из 16 стольников восточного происхождения. Средний поместный оклад равнялся 1016,92 четвертей, максимальный — 1500, минимальный — 600. Среднее денежное жалование составляло 116,15 руб., максимальное — 200 руб., минимальное — 40 руб. Для сравнения отметим, что по расчетам Р. Хелли, в 1608-1690 гг. средний денежный оклад 326 стольников составил 55 руб., максимальный — 680 руб. и минимальный — 7 руб.35 Сравнение цифр показывает, что правительство наделяло стольников-новокрещен очень высокими окладами.
Из 16 стольников самое ценное вознаграждение за принятие христианской веры получил Яков Куденетович Черкасский, бывший Урускан мурза, крестившийся в 1623/24 г. и ставший боярином (его восприемником был боярин Иван Никитич Романов). При царе Алексее Михайловиче он прославился как один из лучших полководцев и, наряду с Никитой Ивановичем Романовым, приобрел всеобщую народную любовь36.
Черкасские происходили из кабардинских князей. По родословной, составленной в Москве в XVII в., основателем рода являлся султан мамлюкской династии в Египте Инал (скончался в 1453 г.)37. Конечно, легенды о родоначальниках часто недостоверны38, к тому же под влиянием могущественных мусульманских стран возникли легенды о происхождении адыгских князей от арабов39. Поэтому ведение родословной Черкасских от султана Инала вызывает большие сомнения. Мы располагаем достаточно достоверными сведениями, начиная с 4-го колена рода, представленного князем Темгрюком, получившем известность благодаря замужеству его дочери в 1561 г. за Иваном IV. До этого события сын племянника Темгрюка — Семен Ардасович — выехал в Москву и принял православие. Он служил воеводой, участвовал в шведском походе 1540 г. и во многих других военных кампаниях с участием России40. На протяжении XVI-XVII вв. многие из рода Черкасских перешли в христианство, получив чин боярина и почетный титул «князь», и проявили себя на военной службе.
Среди Черкасских одним из самых выдающихся был Яков Куденетович, после крещения постепенно обрусевший. Перед крещением ему преподнесли золотой крест (5,9 руб.), сорочку и порты (штаны) из тафты (15 руб.), ожерелье из драгоценных камней (50 руб.), шелковый пояс (1,86 руб.), «скорлатную однорядку» (20,7 руб.), бархатную шапку (5,9 руб.), «камчатные» штаны (2,21 руб.), сафьянные сапоги и башмаки (0,8 руб.), ожерелье и тафью, унизанную жемчугом (210 руб.), сорочку и порты из кисеи (10 руб.), пояс (1,45 руб.), атласный зипун (4,01 руб.), атласный кафтан (32 руб.), шелковую тесьму (4,8 руб.), шубу с серебряными пуговицами (107,73 руб.), «горлатную» шапку (20 руб.), опашень с кружевом (12,9 руб.), «камчатные ферези» с серебряными пуговицами (6,325 руб.), ожерелье с жемчугами (20 руб.), суконную «однорядку» (8,97 руб.). После крещения он получил от царя серебряный кубок в 4 гривенки и аргамак «во всем наряде». Общая стоимость подарков составила 954,24 руб.41
Вознаграждение тех, кто после крещения получил почетный титул «князь», но не был возведен в чин стольника, выглядело гораздо скромнее. Так, по нашим данным, 15 князей восточного происхождения получили подарки в среднем на сумму 72,45 руб. Денежный эквивалент самого значительного вознаграждения составил 349,11 руб., а самого скромного — 3 руб. Мы располагаем сведениями о поместно-денежном обеспечении 25 человек, относящихся к этой группе новообращенных. Средний размер их поместных окладов равнялся 730 четвертям, максимальный — 1200, минимальным — 400. Среднее денежное жалование их составляло 70,21 руб., максимальное — 150 руб., минимальное — 25 руб.
Кроме того, лица, имеющие почетный титул, могли получить деньги для «строения дворов»42, подав соответствующие челобитные43. Например, в 1619/20 г. новокрещенам князю Борису (Аблаю) Куликову и князю Левонтью (Беку) Шейдякову было выдано 65 руб., в 1632/33 г. Федор Барангазыев получил 200 руб., Иван Егенеев — 70 руб., Григорий Барангазыев — 80 руб.44
Рядовые татары вознаграждались за крещение одеждой, деньгами от 5 до 10 руб. и качественным сукном. Размер вознаграждения зависел от характера службы человека и от того, «поверстан» он или нет. По сравнению со служилыми станичные татары одаривались лучше45. По нашим подсчетам 27 человек нетитулованных служилых татар имели в среднем по 269,6 четвертей. Наивысший поместный оклад в данной группе равнялся 470 четвертям, наименьший — 10. Среднее денежное жалование равнялось 10,4 руб., максимальное — 20 руб., минимальное — 7 руб. Примечательно, что даже «неверстаные» татары после крещения получали поместные оклады46. Возможно, что крещение являлось одним из способов получить оклад.
В случаях перехода западных «инородцев» в христианство «лицам простым» отпускалось из казны от 10 до 30 руб., одежда, материя47. Значит, по сравнению с рядовыми восточными иноверцами западные вознаграждались более весомо. Сравнение обстоятельств и последствий крещения требует специального самостоятельного исследования, но уже сейчас можно предположить, что правительство поощряло западных иноверцев гораздо существеннее, чем рядовых служилых татар.
Многие служилые «инородцы» принимали христианство вместе с семьями, поэтому почти половина упоминаемых в документах новокрещен — это члены семей служилых. Они также одаривались за крещение, размер их вознаграждения зависел от места главы семейства в служилой иерархии. Женам князей выдавали из казны одежду и деньги (5-10 руб.), детям от 14 до 20 руб. в зависимости от возраста, зависимым людям служилого — 2 руб. Женам нетитулованных служилых давали сукно и деньги (4-8 руб.), детям от 1 до 5 руб. в зависимости от возраста.
Вознаграждения производились не сразу и не всегда. Новокрещены бывали вынуждены подавать челобитные в Посольский приказ48. В материалах фонда № 131 РГАДА нам не встретились случаи отказов дать вознаграждение за переход в православие, однако попадались повторные челобитные об обещанных посулах и вознаграждениях49. Так, в 1640 г. Прокофей Тинмаметев обратился с челобитной о выдаче ему «поденного корма» за крещение. Его просьбу поддержали своими прошениями дядя Юнус мурза Магметов, двоюродный брат Ямгурчий мурза Тинмаметев и дальние родственники — Акмурза Магметов и Султанаш Тинмаметев50.
Исходя из всего вышеописанного принятие православия было с экономической точки зрения очень выгодным делом. Вместе с тем, часть нехристианского населения относилась к смене вероисповедания достаточно враждебно, препятствовала крещению своих сородичей. Так, в 1619 г. братья ярославского служилого татарина Зорабека Шейдякова, узнавшие о его намерении креститься, 3 недели держали его закованным в цепи51. В 1625 г. служилые татары Сарый мурза Смаилев и его брат Бири мурза пожаловались в челобитной на отцовский запрет поменять вероисповедание и попросили прислать к ним кого-либо, кто увез бы их в Москву для крещения52. В конце концов они оба вместе с семьями перешли в православие. Их отец, Бегей мурза Канбаев сын Смаилев, видимо, был убежденным мусульманином и в 1626 г. подал челобитную, в которой писал: «Мне холопу твоему ныне имется при старости, а по нашей, государь, бусурманскои вере абызов (представителей мусульманского духовенства. — М. Х.) в Суздальском уезде нет и при смерти взяти негде. Милосердыи государь царь и великии князь Михаило Федорович всеа Русии, пожалуи меня холопа своего за мою службу, и за кровь, и за старость, вели, государь, мне быть в Ярославле меж своеи братьев и родителеи своих, чтобы мне холопу твоему по своеи бусурманскои вере без отца духовнова не умерети»53.
В 1627 г. романовский служилый новокрещен Фома Кулушев «с товарищи» пожаловались на действия Барая мурзы Кутумова, пытавшегося заставить их отказаться от смены веры: «Во 131-м и во 132-м и во 133-м году похотели они креститись в нашу истинную православную христьянскую веру, и тот-де Бараи мурза, сведав про то, поимая их у себя, ковал и мучил, чтобы они в православную христьянскую веру не крестились, и вымучил-де на них в тех годех заемные кабалы во многих деньгах, умысля с романовскими дьячки, писали на них воровски заочно»54.
В челобитной служилого татарина Калчакова от 1647 г. написано, что его вместе с семьей захватил Канай мурза Шейдяков, узнав о его желании креститься, и заключил их в своем дворе на год55.
В том же году Петр Кутумов в своей челобитной написал: «Позавидовал я, холоп твои, провословнои хрестиянскои веры, а мачиха моя и братья отпустили меня, холопа твоего, душею да телом»56.
Конечно, в челобитных не всегда отражается истинное событие и полностью доверять их содержанию нельзя. Однако, можно утверждать, что существовала сильная антипатия к крещению. Эта антипатия, по-видимому, привела к внутренним противоречиям внутри служилого сословия и более того, возможно, вызвала ослабление сословия служилых татар. Для того, чтобы рассуждать об этом, требуется привлечение дополнительных материалов.
* * *
Анализ случаев перехода служилых людей в христианство и характера вознаграждений показывает, что в XVII в. русское правительство само вмешивалось в процесс крещения элиты инородцев. Церковь была заинтересована в этом меньше всего. Чтобы стимулировать переход элиты «инородцев» в христианство, правительство прибегало не только к одариванию, но и к увеличению поместного оклада и денежного жалования служилых людей. Челобитные о крещении подавались чиновникам Посольского аппарата или воеводам. Государство обеспечивало «кормом» тех, кто приезжал в Москву для крещения, и тех, кто знакомился с христианским вероучением в монастыре. Необходимых для крещения восприемников выбирало правительство. Церковь участвовала только в обряде крещения.
Вознаграждение за принятие православия зависело от социального статуса обращаемого. Чем выше было его место в социальной иерархии, тем значительнее были размеры дарения. «Инородцы» благородного происхождения получали после крещения особенно ценные подарки, почти вдвое увеличивался их поместно-денежный оклад. Нетитулованных служилых новокрещен вознаграждали значительно меньше. Следовательно, правительство стремилось в первую очередь стимулировать принятие православия самым высшим сословием «инородцев». В этой статье мы коснулись вопроса о противоречиях между некрещеными и новокрещенами. Он тесно взаимосвязан с проблемой влияния христианизации служилых татар на судьбу татарской элиты. Однако рассмотрение этой темы выходит за рамки нашего исследования.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. О проблеме крещения иноверцев в Поволжье см.: Загидуллин И. Причины отпадения старокрещеных татар Среднего Поволжья в мусульманство в XIX в. // Ислам в татарском мире: история и современность. Материалы международного симпозиума. Казань, 29 апреля – 1 мая 1996 г. – Казань, 1997; Khodarkovsky M. The conversion of Non-Christians in Early Modern Russia // Religion and Empire: Missions, Conversion and Tolerance in Tsarist Russia / Eds R. Geraci and M. Khodarkovsky. – Ithaca and London, 2001.
2. См.: Загидуллин И. Указ. соч. – С. 46.
3. См.: Kappeler A. Czarist Policy toward the Muslim of the Russian Empire // Muslim Communities Reemerge: Historical Perspectives on Nationality, Politics and Opposition in the Former Soviet Union and Yugoslavia / Eds A. Kappeler, G. Simon and G. Brunner. – Durham and London, 1994. – P. 142.
4. См.: Kappeler A. Russland als Vielvolkerreich: Entstehung, Geschichte, Zerfall. – Munchen, 1992; Каппелер А. Россия — многонациональная империя. – М., 2000; Российская многонациональная цивилизация: Единство и противоречия / Отв. ред. В. В. Трепавлов. – М., 2003.
5. Подавляющая часть выявленных дел относится ко времени не позднее 50-х гг. XVII в. По всей видимости, этот факт объясняется нахождением (пребыванием) касимовских, ярославских и ростовских татар в ведении Посольского приказа лишь до этого времени, (см.: Рогожин Н. М. Посольский приказ: колыбель российской дипломатии. – М., 2003. – С. 60).
6. Российский государственный архив древних актов (РГАДА), ф. 131, оп. 1, д. 16, л. 46, 51.
7. Там же, л. 53; д. 3, л. 1 (Челобитные составлялись на имя царя, независимо от места их подачи. Рассматривались они, как правило, не государем, а учреждением, в чьем ведомстве находилось разрешение вопросов, изложенных в обращении. — Прим. ред.).
8. Там же, д. 5, л. 2.
9. Например, в 1619 г. были допрошены бабушка и дядя претендента (см.: РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 6); в 1640 г. — земляки новокрещена (см.: там же, д. 4, л. 22-25).
10. Например, в 1630 г. астраханскому воеводе было приказано проверить родословную крещеного ногайского мурзы (см.: РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 7, л. 11).
11. РГАДА, ф 131, оп. 1, д. 18.
12. Там же, д. 7, 9.
13. Из Посольского приказа будущего христианина посылали в Приказ Большого дворца или наоборот (см.: РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 6, л. 3, 5), а также на Патриарший двор (см.: там же, д. 2, л. 2, 16; д. 3, л. 4; д. 4, л. 8; д. 5, л. 14; д. 16, л. 21, 128, 142; д. 26, л. 2;) и в Патриарший разряд (см.: там же, д. 1, л. 6; д. 2, л. 4, 10-11; д. 5, л. 3).
14. Амвросий. Таинство святого крещения по чину православной церкви // Странник. – 1864. – № 1. – С. 17-22.
15. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 6, 7.
16. Там же, д. 12, л. 12.
17. Там же, д. 8, л. 8; д. 24, л. 7.
18. Там же, д. 23, л. 2-3.
19. Ислаев Ф. Г. Православные миссионеры в Поволжье. – Казань, 1999. – С. 66; Werth P. W. Baptism, Authority and the Problem of Zakonnost’ in Orenburg Diocese: The Induction of over 800 Pagans into the Christian Faith // Slavic Review. – 1997. – Vol. 56 (3). – P. 456-458.
20. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 7, 9.
21. Там же, д. 8, л. 1; д. 24, л. 4; д. 27, л. 1.
22. В нем написано: «И государь царь и великий князь Алексей Михайлович всеа Русии указал того ярославского иноземца Досая Мокшаева крестити боярину Михаилу Михайловичу Салтыкову (см.: РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 5, л. 5).
23. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 5, л. 5-6, 8-9.
24. Там же, л. 7-8.
25. Об обряде крещения см.: Амвросий. Указ. соч. – С. 13-49.
26. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 6; д. 16, л. 24, 34 и т. д.
27. Акты археографической экспедиции. – СПб., 1836. – Т. 1. – С. 438.
28. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 3, л. 9.
29. Там же, д. 2, л. 27-31; д. 4, л. 21-25, 43-47; д. 11, л. 4-7.
30. Там же, д. 2, л. 9; д. 4, л. 3.
31. Там же, д. 4, л. 4.
32. Там же, д. 3; д. 5 л. 9.
33. Там же, д. 4, л. 3.
34. Hellie R. The Economy and Materials Culture of Russia 1600-1725. – Chicago and London, 1999. – P. 419.
35. Ibid. – P. 421.
36. Брокгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь. – СПб., 1903. – Т. 38.
37. Долгоруков П. Российская родословная книга. – СПб., 1855. – Ч. 2. – С. 36; Кушева Е. Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией: вторая половина XVI – 30-е годы XVII века. – М., 1963. – С. 109.
38. Веселовский С. Б. Исследования по истории класса служилых землевладельцев. – М., 1969. – С. 17.
39. Кушева Е. Н. Указ. соч. – С. 109.
40. Долгоруков П. Указ. соч. – С. 40-41.
41. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 1, л. 8-12.
42. Там же, д. 7, л. 2.
43. См.: Рогожин Н. М. Указ. соч. – С. 57.
44. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 4, л. 66-70.
45. Там же, д. 6, л. 21; д. 23, л. 3.
46. Там же, д. 6, 8.
47. Цветаев Д. В. Обрусение западноевропейцев в Московском государстве. – Варшава, 1903. – С. 13.
48. РГАДА, ф. 131, оп. 1, д. 1, л. 1; д. 7, л. 7.
49. Там же, д. 11, л. 1.
50. Там же, д. 1, л. 1-8.
51. Там же, д. 6.
52. Там же, л. 2.
53. Там же, л. 40; Бегею мурзе было разрешено жить в Ярославле (см.: там же, л. 41).
54. Там же, д. 2, л. 2.
55. Там же, д. 6, л. 1.
56. Там же, д. 1, л. 28.
СЛОВАРЬ:
Порты тафтяные — подштанники из тонкой гладкой шелковой ткани.
Скорлатная однорядка — однобортный долгополый кафтан из кожи.
Камчатные штаны — штаны из льна с узором, напоминающим камку (китайскую шелковую ткань с разводами).
Сафьянные штаны — из выделанной козьей кожи.
Тафья — головной убор типа тюбетейки, шапочки.
Кисейные порты — подштанники из тонкой редкой ткани.
Горлотная шапка — головной убор из передней поверхности шеи (горловой) зверя.
Опашень — верхняя летняя мужская одежда, широкий долгополый кафтан с широкими короткими рукавами.
Ферези — верхняя долгополая свободная мужская одежда с длинными рукавами, без воротника и пояса (напоминающая женский сарафан).
Аргамак во всем наряде — оседланный поджарый и узкогрудый скакун азиатской породы.
Мами Хамамото,
исследователь Киотского университета (Япония)
--------------------------------------------------------------------------------
* Данная статья представляет собой сокращенный вариант авторского перевода опубликованной на японском языке работы: Хамамото М. Крещение мусульманской элиты в России XVII в. // Сеинан Азиа Кенкю. – 2003. – № 58.
** Маметша мурза (Василий) Яншин мурзин сын Сулешев, Зор мурза (Василий) Арслан мурзин сын Урмаметев, Урускан мурза (Яков) Куденетов сын Черкасский, Бек мурза (Левонтий) Салтанош мурзин сын Шейдяков, Аблай мурза (Борис) Пашай мурзин сын Куликов, Дувен мурза (Семен) Шейдяков, Желегот мурза (Иван) Араслан мурзин сын Черкасский, Сарый мурза (Лев) Бегей мурзин сын Смаилев, Александр Смаилев, Бек мурза (Семен) Бигей мурзин сын Смаилев, Ирбет мурза (Тихон) Барай мурзин сын Кутумов, Иван Магметь мурзин сын Иштереков, Сафралей мурза (Петр) Барай мурзин сын Кутумов, Токай (Иван) Шейдяков, Дмитрий Урмаметев, Григорий Сунчалеев сын Черкасский.
Журнал "Гасырлар авазы - Эхо веков" > 2004 2
ИСТОЧНИК.
Комментариев нет:
Отправить комментарий